По ту сторону чуда. Фантастико-юмористический детектив - Андрей Буторин

– Все может быть, – снова вздохнул Никодим Пантелеймонович. – Но к вам я, как вы изволили выразиться, полез не за этим. Мне без волшебства там Ивана-царевича не сыскать.

– А за кем же тогда?

– За ним, – кивнул Сушик на Брока-два. – Или за вами… Я и сам не понял. Волшебство с этой стороны проход сделало, но дальше все получилось не так, как хотелось.

– Сбой, – закивал Брок-один. – Физические законы наших миров не допускают волшебства и прочих чудес, вот и вышла ваша дырка кривой.

– Видимо, так, – развел руками главный придворный розыскник.

– Что и требовалось доказать, – потер ладони сыщик номер один. Но снова нахмурился. – А зачем вам, собственно, я? То есть, он? Или, так сказать, мы?.. Откуда вы вообще про нас узнали, если ваше так называемое волшебство до наших миров не дотягивается?

Никодим Пантелеймонович Сушик, блеснув лысиной и стеклами пенсне, ссутулился и вопрошающе-подобострастно посмотрел на Государя. Тот усмехнулся одними глазами и звонко хлопнул в ладоши. В двух шагах от инкрустированного «журнального» столика возник человек.

При первом же взгляде на него, Брок понял, что где-то этого человека уже встречал. Шляпа, чуть ниже – двойные мешки под грустными карими глазами. Еще ниже – мешковатый серый костюм. Нет, костюм не показался сыщику знакомым и он снова поднял глаза. Взгляды встретились, и кареглазый, приподняв шляпу над лысиной (тоже донельзя знакомой), с легкой картавинкой проворковал:

– Здравствуйте, господин Брокалев! Как поживаете?

– Да как вам сказать… – хмурясь, ответил сыщик. – Если уж совсем откровенно, не очень. То, знаете ли, се…

Брок вовсю напряг память, но вспомнить, где и когда он мог встречаться с этим господином так и не смог. Он собрался уже спросить об этом напрямую, но с дивана напротив вскочила вдруг Сашенька:

– Изя Самуилович?!..

– О! Александра Олеговна! – взмахнул шляпой человек с карими глазами и заулыбался еще сильней. – И вы тут?

– Ага, – улыбнулась в ответ Саша, но улыбка ее быстро погасла. – А… где ваш живот?..

– В прошлом, Александра Олеговна, в прошлом. И вообще, в ином мире, – нахлобучил на голову шляпу кареглазый.

– Постойте-ка, – защелкал пальцами Брок. – Изя, Изя, Изя… Это как же будет в развернутом, так сказать, виде?

– Измаил. – Шляпа вновь взлетела над лысиной. – Измаил Самуилович Русский. Неужто я так сильно изменился, что вы меня не узнали?

– Так-так-так-тааак!.. – Брок подскочил и, подбежав к Русскому, принялся нарезать вокруг того круги. – Но ведь и впрямь!.. Живот! Где живот? Такой живот не спрячешь…

– Волшебство, господин Брокалев! – радостно выпалил Измаил Самуилович, вращая головой вслед перемещениям сыщика. – С его таки помощью. Зато теперь – ем, что хочу, и ни о чем не забочусь.

– Вот ведь!.. – резко остановился Брок. – Далось вам всем это волшебство…

– Таки да, – закивал Русский. – Всем. Здесь – абсолютно всем.

– Здесь? – нахмурился сыщик. – А как вы, собственно, сами-то здесь очутились?

– Не знаю, – виновато развел руками бывший толстяк. – Похоже, я опять что-то проглотил с немытыми фруктами…

– А назад? Не пробовали?

– Что вы, что вы!.. – испуганно затряс ладонями Русский. – Кто я был там? – брезгливо мотнул он головой. – Жалкий адвокатишка. А здесь? – вздернулся подбородок говорившего. – Заведующий царской канцелярией! Две большие разницы.

– Ну-ну, – заложил руки за спину Брок и принялся раскачиваться с каблуков на носки и обратно. – А какая связь между вами и пропажей Ивана-царевича?

– Что вы, что вы! – пуще прежнего замахал руками Измаил Самуилович. И даже обильно вспотел от испуга, как в прежние, нелегкие (в смысле веса) свои времена. – Я тут совершенно ни при чем!

– Ну, следствие разберется, кто при чем, – успокоил вспотевшего гражданина Брок-два, доселе с недоумением наблюдавший разворачивающееся перед ним действо.

– Вот именно, – одобрил слова коллеги Брок-один. И пристально уставился на Русского: – Так какая все-таки связь?

– Да никакой же связи, ей-богу! – взмолился Измаил Самуилович, ища взглядом спасения у главного придворного розыскника.

Никодим Пантелеймонович поднялся с табуретки и подошел к Броку с Русским.

– Позвольте ввести господ Броков в курс дела? – склонил он голову в сторону царского кресла.

– Позволяю, – махнул двумя пальцами Берендей Четвертый. – Только коротко.

Сушик склонился еще ниже, затем резко выпрямился (насколько позволила сутулость) и затараторил:

– Господин Русский появился в царстве-государстве недавно, но уже зарекомендовал себя как добропорядочный гражданин и грамотный специалист. Узнав о пропаже… то есть, об исчезновении… в общем, узнав об известном происшествии, Измаил Самуилович сам, по доброй воле, предстал пред государевы очи и порекомендовал лучшего, на его взгляд, по данным делам специалиста. Вас, – ткнул на Брока пальцем главный розыскник. – Или вас, – повернулся он к Броку-два.

– Меня, меня, – пробурчал первый сыщик. – Я, так сказать, распутывал одно дельце господина Русского.

– Таки да, – закивал Измаил Самуилович и вновь широко улыбнулся. – Распутывал. Сложнейшее дело! Это великий сыщик!.. – смахнул бывший толстяк внезапно набежавшую слезу.

– Да чего уж там, – засмущался чрезвычайно польщенный Брок.

– Нет-нет-нет! – замахал руками Русский. – Не спорьте! Великий. Величайший! Как говорили древние – максимус.

– Да уж не минимус, конечно, – потупил довольный взор сыщик и ковырнул носком ботинка пол. – Метр восемьдесят все-таки…

– Вот, собственно, и все, – подытожил Измаил Самуилович. И отвесил поклон Царю-батюшке: – Разрешите идти, ваше величество? Дело простаивает.

– Ступайте, – разрешил Государь и снова хлопнул в ладоши. Русский, словно по волшебству, исчез. Собственно, именно что по волшебству. А Берендей Четвертый посмотрел на первого Брока, перевел взгляд на второго и остановил его снова на первом: – Какие будут еще вопросы, господа? Не пора ли и вам приступать к делу?

Броки переглянулись.

– Нам нужно посоветоваться, – сказал Брок-один.

– Обдумать ситуацию, – кивнул Брок-два.

– Если можно, наедине.

– Лучше на свежем воздухе.

– Пантелеймоныч, – повелевающе взмахнул ладонью Берендей. – Обеспечь господам сыщикам наилучшие условия. Любая их просьба – для тебя закон. Малейшее пожелание – приказ. Отныне считай, что они говорят моими устами.

Сушик низко склонился. Выражение его лица стало от этого недосягаемым для взоров, но Брок был уверен, что радость оно точно не излучает.

– А мы? – подскочила Сашенька. – А наши пожелания? – захлопала она длинными ресницами.